Эдуард Севрус
Я часто думаю: что это за волшебный артефакт, чем заряжен тот волшебный амулет, что способен спасти двух любящих друг друга людей от развода, от разрыва, от убийства друг друга, от многократного убийства друг друга, от некончающегося, пожизненного уничтожения друг друга местью, дележкой, бесконечной виной. Ведь мы такие разные! Ведь уничтожать друг друга так легко и понятно. Ведь ненавидеть друг друга, не принимать, не доверять, очевидно и естественно. А для принятия и согласия нет почти ни одного повода. Причем, чем дальше идет цивилизация, тем меньше: вчера было совместное ведение хозяйства, позавчера глубокая материальная зависимость одного от другого, а сегодня…. Ну что, совместные дети? Секс? Не смешите… Что же тогда?
Я смотрю на двух своих старших сыновей. Они только что смертно поссорились, и я поймал младшего, который пловец (твердый и непокобелимый), когда он загнал старшего, который боксер (тонкий и ранимый), на стол, и хотел только бить. А потом мы часа 2 вместе с Машкой и с ними пытались нащупать этот магический кристалл и понять, чем же можно достучаться до их сердец, до их душ? Из чего можно построить мостик или хотя бы тоненькую ниточку между ними? Так соблазнительно было бы разобраться, кто это начал и кто виноват… Но только те, у кого есть дети (то есть, несколько), знают, сколь тщетна эта стратегия, если ты хочешь большего, чем просто тишина в доме.
Мы сидим у их кровати час, второй. Яростный Рон зло повторяет, что Давид его достает. А Давид требует, чтобы ему немедленно сказали, почему Рон на него сердится. Каждый раз это двухчасовое путешествие в ад и обратно ( в ад Давида, в ад Рона, в мой, в Машкин ад), становится совершенно безжалостным испытанием моей искренности, моей гибкости, моего творчества. Наверняка, в той же мере это касается и всех остальных участников. Каждый раз мне кажется, что в следующий раз мне не хватит заряда, чтоб дойти до дна и вернуться обратно. И пока что всегда хватало. Пройти вчетвером вместе до дна, до самого горького дна, до девятого круга, и вернуться вместе назад. Вернуться, связанными вместе этой ниточкой.
Если гениальность — величие ума, то великодушие — гениальность души.
Она высокая - я маленький, она женщина - я мужчина... Мы ссоримся с ней за благородные и высокие принципы. Ссоримся безжалостно, безапелляционно, доходим до дна и возвращаемся…
Что же это за волшебный артефакт, что же это за нить Ариадны, которая помогает нам вернуться?
